 |
|
||
|
||||
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Вести с мест: Деревня, которой нет на карте |
|
|||
|
Начальник отдела
культуры Становлянского района Малютина
Клавдия Ивановна Глава Петрищевской
сельской администрации Становлянского
района Целыковская
Ирина Николаевна, Кинохудожник, лауреат
российской кинопремии <Ника>,
Гудилин Владимир Владимирович, Кинохудожник
Гудилин Сергей
Владимирович, Писатели Борис Лукин и
Александр Киноактеры, нар. Арт.
России Назаров Юрий
Владимирович, Мальцева
Людмила Васильевна,
Журналист
<Липецкой газеты>, член СП России Петров
Владимир Михайлович Академик, доктор наук,
профессор Елецкого Госуниверситета им.
Бунина, член Союза Писателей России Белозерцев Евгений Петрович, Депутат
областного Совета Дорохин
Валерий Владимирович, Представители
прессы и телевидения Участники
из числа Елецких - <деревенских>: Комаров Владимир
Григорьевич,
музыкант, руководитель сводного хора г.
Ельца, лауреат Международного конкурса,
Бурцев Александр
Александрович,
композитор, лауреат Всероссийского
конкурса 2003 в г. Волгограде
| |
|
Климов Николай
Иванович,
Член Союза Художников России, участник
Международных и Всероссийских выставок Сионова Светлана
Александровна,
канд. филологических наук, доцент ЕГУ,
директор музея-усадьбы Бунина
в Озерках, Коренев
СтаниславСергеевич, руководитель
хора, Лауреат
Международного конкурса им. Мистюкова.
Новосельцев Александр
Васильевич, член
Союза Архитекторов России, член Союза
Писателей России, Советник Российской
Академии Архитектуры и Строительных Наук,
обладатель Диплома Госкомархитектуры и
Союза Архитекторов СССР <Победитель смотра-конкурса
лучших проектных работ 1990
года Блуднов Павел
Борисович,
Член Союза Художников России,
участник Международных и Всероссийских
выставок Белоусов Николай
Иванович, предприниматель,
ООО <Тройка>, г. Елец Евсеев Сергей
Дмитриевич, руководитель
охранного предприятия,
г. Москва Жители села Польское Кузнецов Иван
Филиппович, Новиков Алексей
Васильевич
Началом Посиделок была экскурсия по древнему Ельцу, райцентру Становое и по местам бунинских деревень. Встреча проходила в праздничные покровские дни и совпала с работой юбилейной бунинской конференции, проходившей в стенах елецкого госуниверситета им. И. Бунина. Перед началом Посиделок в центре деревни заложили часовню во имя Покрова Богородицы. Примечательно, что на месте этой часовни два года назад была найдена древняя иконка -складень Знамение Богородицы. Освящал закладку первого камня благочинный Елецкого церковного округа Липецко-Елецкой епархии о. Василий Романов. <С чего начинали обживать новые места наши предки? - сказал, обращаясь к участникам закладки о. Василий. - С возведения храма, часовни. А потом принимались обустраивать свое жилье. С душой просветленной и обращенной к Богу: Россия находится под натиском темных сил. Как только мы каемся, начинаем праведно жить, Божья Матерь не оставляет нас. Чистое православие сохранилось только в России, и мы должны его сохранить. Все упование наше на Матерь Божию, которая покрывает благодатью тех, кого хочет защитить. Молитвами, постом мы построим свой внутренний Храм и те обители, часовни, в которых вознесем молитвы Богу. Помолимся о России, которая начинается с этих деревень. Помогай Вам Господь:> В культурной программе Посиделок была и выставка своих, местных художников П. Блуднова, Н. Климова, В. Шипулина, братьев Гудилиных, много лет писавших окрестности этой удивительно красивой деревни. Звучали и песни местных, деревенских жителей под всемирно известную елецкую рояльную гармонь, хора Станислава Коренева, местного же, деревенского ансамбля <Червленый яр>. Звучало здесь и слово. Стихи Тютчева и отрывки из <Тихого Дона> читали народные артисты Юрий Назаров и Людмила Мальцева. | |
|
Круглый стол по теме <Деревня, которой нет на карте> с целью обсуждения проблематики сегодняшней деревни, выработке программы сохранения <умирающих деревень> и согласования
перспективных решений по восстановлению
культурного наследия деревни программа круглого стола
1.10:00 Экскурсия по
Ельцу, бунинским местам: Становое, Бутырки,
Бунино, усадьба Бунина в Озерках,
Круглая, Жилое. Село Польское -
завершение экскурсии. 2 13:00 - 16:00 Польское.
Закладка Часовни во Имя Покрова Пресвятой
Богородицы. Заседание Круглого стола по
программе: <Деревня - боль
моя, жизнь моя> Выступления руководителей
всех уровней администрации: области, района,
сельской администрации. Администрация
Становлянского района, зав. Отделом
культуры Малютина К.И. -
<Слово о деревне> Писатель,
архитектор А. В. Новосельцев. -
<Традиционная культура
России. Культурно-образовательная среда
современной деревни> Академик, профессор
ЕГУ Е.П. Белозерцев -
<Культура в жизни сельского
жителя> Музыкант, руководитель хора В.Г.
Комаров -
<Видение проблем деревни со
стороны. Мысли по поводу> Директор ЗАО <АСС>,
Н.А. Василенков, Москва -
<Деревня - мой дом> От
жителей села Польское А.В. Новиков, И.Ф.
Кузнецов -
<Деревня в жизни
интеллигенции>. Представители творческой
интеллигенции Н.И. Климов, С.А. Сионова,
А.А. Бурцев, Е.П. Крикунов, С.Д. Евсеев, П.Д.
Блуднов. | |
|
Принятие решения, согласование
Программы утвержденных мероприятий 3. 16 : 00 <Русское подворье> Концерт
фольклорных коллективов, деревенские
гуляния, <Матаня>. 4.
Слово о деревнеМысли по поводу основного доклада Сегодня в устойчивом,
так знакомом словосочетании <Бунинская <Деревня>
мы убираем кавычки и говорим о бунинской
деревне, не как о произведении нашего
великого писателя, жившего здесь, а о
простой деревне в бунинском краю спустя сто
лет. Откроем кавычки, откроем и глаза на
положение нынешней деревни. Отчего так дышится
легко, когда приезжаешь в деревню, отчего
душе здесь вольнее,
но и томительнее, чем в городе? Взамен скуке
здесь - печаль, а радость здесь ярче и
открытее. Мы часто не отдаем себе отчета в
этом, принимая деревню скорее не умом, а
сердцем. А ответ, кажется, прост - деревня -
это наша прародина, близкая или дальняя. Но,
приняв сердцем, нужно понять и умом - чем же
так провинилась деревня, перед кем, и нет ли
тут и нашей вины в том, что до нее, как до
далекой матери или бабушки так редко
доходят весточки нашего сыновнего внимания.
И речью новой своей, и повадками, и
заимствованными мыслями мы словно предаем
ее, терпеливо и бессловесно, без выраженной
укоризны ждущую нас и готовую каждую минуту
приветить всякого, не считаясь ни с числом
их, ни с происхождением.
И так же по-матерински она ко всякому
сердобольна и милостива,
приветлива и хлебосольна,
сострадательна и внимательна:, и все эти
качества ее нравственнее
и добродетельнее, чем у ее показного сына -
города. Земля, на которой мы
находимся, поистине благословенна,
освящена именами Бунина, Пришвина,
Лермонтова, Грибоедова, Дениса Давыдова. Да
и день нынешний - день рождения Лермонтова. Полторы тысячи лет на
ней - следы наших предков: повсюду у
больших и малых рек видны следы древних
городищ и селищ. Знала эта земля и
запустение с 14 века, со времен нашествий. Но
в 16 веке русский
человек пришел на землю предков, вернул
язык, нравы, обычаи, культуру жизни и
земледелия. Документы 16 века, с
первых дней возрождения исконно русской
земли, говорят об этом культурном освоении
запустевших мест, два века именовавшихся
Диким Полем. Уже тогда, 4 века назад Елец
возрожденный собирал вокруг себя древние
свои земли, оберегал их от нашествий
казачьими караулами, разделил на станы -
Воргольский, Засосенский, Бруслановский.
Отголоски названия одного из них - Елецкого
воинского стана сохранила и эти нынешние
становлянские земли. Елецкий стан. Становое,
лежащее у истоков малой реки, давшей
название городу, и был центром стана
Елецкого. Сакмы и шляхи, за века
чужеземного ига набитые копытами
вражеских коней, получили надежную охрану
казачьих караулов. И с первых же дней
возвращения потомков древних земледельцев
познала-вспомнила эта земля и соху, и пот
земледельца. Оказывается, более
половины деревень существуют с той самой
поры возвращения, когда с первых же дней
службы елецкие служилые люди получили в
окрестностях Елецкой крепости наделы земли.
В их сохранившихся названиях - имена тех
самых служилых людей, ведь названия их в
южнорусских традициях имеют
притяжательные формы: чья деревня -
Трубицына, Пищулина, от имени детей
боярских Трубицына,
Пищулина: Фамилии, упомянутые в документах по заселению Ельца и его окрестностей красноречивы. Дети боярские, Петрищев Семен, Тинков Яков Иванов, Субочев Василий, Пищулины Курбат, Лева и Осип, Ловухин Иван и были теми самыми служилыми людьми - сынами боярскими и казаками, основавшими села этой округи, и поныне носящие их имена - деревня Петрищева, Тинькова, Субочева, Пищулина, Лаухина. И поныне живут здесь потомки Малютина Степана, Герасимова Ивана, Зиборева Семена, Салькова Павла, Кузовлева Кондратия, Чалых Данилы и Наума, Масловых и Меркуловых, Моревых и Парахиных. Своя история и у села Польского, а правильней - деревни Польской, поскольку елецкий говор не признает среднего рода, и если говорят в деревне - <село>, то - <она>. Так вот, Польской деревней было когда-то, судя по старым картам, утраченное сорок лет назад Юдино, в двух километрах отсюда, и принадлежало оно когда-то предкам Бунина, а после продажи его помещику Юдину стало оно именоваться Юдиным, а крестьяне той еще деревни Польская основали здесь выселки. | |
|
Века елецкой деревни
- это тяжелый крестьянский труд и веселые
праздники, несение ратной службы отечеству
и сохранение нравов и обычаев, традиций и
языка. Того русского языка, мощного и
нежного, языка Толстого и Бунина, Тургенева
и Лескова. Не отсюда ли пошла-есть вся
великая Русская литература, не песнями ли и
былинами, пословицами и поговорками, не
напевной ли мягкой речью южных говоров
питались великие русские писатели?
Экспедиции двадцатилетней давности
выявили десятки песен, сотни пословиц,
сохранявшихся со времен Бунина и
использованных им в своих произведениях. Но
уходят люди, уходит традиционный быт,
исчезают с ними и
напевный язык, и песни, заменой им
становятся иные, чужие этой земле речь и
музыка. А вот сохранились ли
они, те деревни, что прожили века? Не грозит
ли им остаться лишь на страницах
предложенной кем-то <Красной книги
деревень России>? Зарастают пашни,
затягиваются бурьяном пожни, сравниваются
ливнями и ветрами холмы на месте жилищ. Не
звучит гармонь елецкая, не слышно песен вне
стен домов культуры, прописавшихся теперь в
основном в райцентрах и на центральных
усадьбах, очагах уходящей русской
деревенской культуры. А прежде было иначе -
задушевная песня и меткое, красивое
слово звучали в первую очередь там, где
пашня и покос, звучали не официально, а от
души того самого народа, хранителя языка и
культуры. Но что видим мы сегодня:
запустение, исход русского народа из
деревни. И так по всей России. Глядеть, быть
безучастными свидетелями этого
трагического явления - неужели таков наш
удел, людей, представляющих культуру нашей
России и руководство на местах?
Сегодня Мы все - здесь, и нам решать, как
быть русской деревне. Никто, никакая
столица, никакой Сорос помочь нам не могут и
не желают. Нет сегодня проблемы деревни в
средствах массовой информации: шоубизнес,
деньги, проблемы миллиардеров и склоки
власти - вот то, что сегодня интересует <их>,
навязывается и Нам.
А что с деревней? Не то ли уже описывал Бунин сто лет назад? И что говорит бесстрастная статистика? О
письме главе района Четыре месяца назад (а, точнее, 14 июня 2005 года) я написал письмо на имя главы администрации Становлянского района В.А. Герасимова. А подтолкнули к этому размышления по поводу будущего села Польского, за которым увиделись и проблемы любого другого села, которые переживают последнюю стадию великого исхода русского народа из деревни. На
примере одного села можно убедиться, какие
<преобразования> происходят сегодня в
русской деревне. Об этом говорит статистика,
это можно увидеть самому, за последние 15 лет проследив жизнь такой деревни, как
Польское. Говоря
казенным языком, <за это время сохранился
положительный устойчивый баланс по
заселению с. Польского>. Но это за счет так
называемых <дачников>. (В скобках замечу,
что мы, в отличие от такой официальной
версии наименования считаем более уместным
и традиционным самоназвание <однодворцы>).
Такой пример нельзя считать ни
исключительным, ни единичным. Может быть
только своеобразным является именно в
Польском состав так называемых <дачников>.
Это в основном интеллигенция не из коренных
жителей, но болеющих за все проблемы села,
поскольку многие половину времени живут в
деревне. Их - 11 семей, и среди них художники,
в том числе заслуженные - Н.И. Климов,
художник кино, лауреат российской премии <Ника>
В. Гудилин с братом Сергеем, музыканты -
лауреаты международных и всероссийских
конкурсов и фестивалей В. Комаров, А. Бурцев,
С. Коренев, пенсионер и, по совместительству,
известный далеко за пределами Ельца
меценат Е.П. Крикунов, кандидат
филологических наук из ЕГУ,
(а с недавних пор и
директор восстанавливаемого в Озерках
музея-усадьбы Бунина) С.А. Сионова. Замечу,
что специальную, искусственную <селекцию>
никто не производил, и это лишний раз
доказывает естественное, душевное
стремление творческой интеллигенции к
деревне. Ежегодно число их растет,
сохраняются и восстанавливаются дома, а,
значит, и сама деревня. К сожалению,
статистика деревень неутешительна: из 2871
населенного пункта в 1959 г. в Липецкой
области на 2003 г. осталось 1587, т.е. за
полвека деревень стало меньше вдвое. По
Петрищевскому сельскому совету картина еще
печальнее: из 11 известных мне деревень
за это время исчезли полностью (т.е. не
осталось от них ни камня) - 6. Это,
казалось бы, подтверждает общеобластную
статистику - 1: 2. Но страшно то, что
происходит сегодня на наших глазах,
свидетелями чего мы являемся: из 5
оставшихся сел лишь Петрищево и Озерки
относительно благополучны, трем грозит
гибель. В Польском, Жилом, Буниной
осталось из <коренных> лишь по 2-3 семьи.
Исходя из этого, вот как будет выглядеть
статистика через 5 лет (не более). Из 11
деревень останется 2. Да разве может душа
оставаться безучастной к такой живой
истории России? Но это, скажет любой
руководитель районного масштаба, мы и без
вас знаем. Тогда скажу о малом, но самом
насущном. Летом меня снова попросили
проехать на бунинскую усадьбу с
мелиораторами - <Гипроводхоз> берется
укреплять плотину бунинского пруда;
чистить его и облагораживать. Но прудов в
Озерках два (а при жизни Бунина их было три).
Посмотрели мелиораторы оба пруда, и пришли
к выводу: -
Надо бы делать и плотину второго пруда -
иначе пруд уйдет. Дельное предложение. - А откуда деньги и
инициатива? - спрашиваю их. - Наш губернатор
Королев Путину пообещал усадьбу и пруды
восстановить, а Лисин (Новолипецкий
металлургический комбинат) под это деньги
дает. Да-а: - подумал я, -
видно, просто так до прудов (т.е. до людей,
живущих на их берегах) дело никогда не
дойдет. Нет на свете ничего
вечного, а уж у прудов с их размытыми
плотинами, да без ремонта век короткий - 40-50
лет, не более. И, пользуясь случаем, повез я
этих специалистов дальше, в Польское. В нем
два пруда, тех самых, о которых писал Бунин.
13 лет назад ремонтировали мы
плотины своими силами, но, видно без
уменья. Нынешней весной промыло под трубой
плотину верхнего пруда, и следующая весна
грозит стать для прудов наверняка
последней, - уйдет верхний пруд, и нижней
плотине не устоять. В Жилом - та же картина.
Посмотрели мелиораторы на плотины и на мои
вопрошающие глаза и сказали: | |
|
- Тут дел-то для нашей
техники на полдня, на триста рублей, но
гнать ее из Липецка
или Ельца - дело накладное. Вот если бы
Герасимов договорился к Озерским прудам и
эти работы подключить - тут всего-то два
шага. Вот мы и подумали -
поможет нам администрация района одним
звонком да словом своим - и сохранятся
пруды и в Польском и в Жилом, а, значит, и
жизнь возле них. А смоет плотины - тогда
лопатами, да без ума, намашемся ли? На этом хотел я остановиться, да махнул рукой - ладно, раз взялся писать главе района, тут уж и о других бедах скажу. И продолжил: В позапрошлом году украли у нас провода, идущие к водокачке, и вся деревня - и люди, и скотина, - зиму жила на прудовой воде, да растаивая снег на печках. Попросили мы помощи главы администрации - и за неделю вернули провода на место. Спасибо районному главе. Не кланяясь никому, наладили мы и бочку - емкость у водокачки простым способом - перевернули мы ее вверх дырявым дном и переварили, но за 40 лет обветшала вся система трубопроводов и вода до колонок не доходит. Да и сами колонки разворовали лихие озерские парни. (Про ежегодные по 2-3 на дом кражи и грабежи и писать не стал, мы к этому лиху привыкли, как к восходу солнца). Сидит деревня без воды. И остался из всех составляющих нынешней космической цивилизации один лишь свет. Но висят провода на деревьях и на сгнивших столбах, и живут в них, как в скворечниках, птицы. К ним и изоляторы привернуть нельзя - труха, так мы наловчились их проволокой приворачивать. А два столба, на которых крепятся провода, идущие через верхний пруд, сами едва держатся на этих проводах: упадут в пруд эти провода и столбы летом, когда купаются дети - и тогда: но, лучше не будить лиха. Были в районных электросетях года три назад, и нам сказали: деньги за свет берем, а столбы и провода - дело не наше. Про дорогу в Польское и вовсе говорить нечего, зимой ее нет. Голое поле, снежная пустыня. А всего-то грейдеру проехать 2 км. Но, видно, списали со счетов русскую деревню. Кому-то это, видно, надо. Только - кому? И
от имени жителей д. Польская подписался для
веса всеми своими регалиями: Член Союза
Архитекторов России, Советник Российской
Академии Архитектуры и Строительных наук, Член Союза Писателей
России
А. Новосельцев Каюсь:
сидел в деревне, писал письмо, и, грешным
делом - думал: уж не скажут ли, что шкурный
интерес двигал моей рукой, что, мол, за
высокими словами хочет он, чтобы к его даче
дорогу чистили, да свет и воду ему наладили?
Мысля так, глядел в окошко, на веселую под
солнцем рябь воды в прудах, на буйные
заросли вербы и молодой березовый подлесок,
цветное ожерелье деревенских домиков за
прудами, а потом обернулся, да взглядом в
печку уперся и решил - все одно, ни ворами,
ни отсутствием света и воды, ни
бесконечными огненными палами меня из
деревни теперь не выкурить: не дай Бог,
лихие годы - меня и семью пруды напоят, печь
согреет, а земля накормит, а чтоб писать
хватит свечки да бумаги. Не за себя же думаю,
а за тех, кто всю жизнь в деревне прожил,
кормя нас, и кого в деревне забыли - оттого
и не стыдно мне, да и не прошу я, а лишь
напоминаю: на один райцентр в России -
сотня сел, на областной - тысяча, а на
столицу беспамятную их сотни тысяч. И живут
в них люди. Пусть три человека, как в
Польском. Или пять как в Жилом. И неужто не
заслужили они, чтобы и завтра были у них и
вода, и свет, и дорога?
Написал
я письмо и отправил. Ждали мы ответа - и не
дождались. Что
за это время произошло? Неужели ничего
совсем в деревне не происходит? Нет, сложа
руки не сидели. Собрали урожай, картошку. Не
дождавшись липецких мелиораторов, мы, те
самые дачники, две недели назад снова
собрались миром, да заложили камнем и
глиной ту брешь в плотине, сколько
позволили силы и квалификация. Николай
Алексеевич Василенков, все еще горящий
огнем желания сделать село Польское одним
из центров деревенской культуры, построил и
запустил баню, из старого сарая великого
нашего гармониста Афанасия Ивановича
Матюхина сделал конференцзал с камином и
открытую площадку для проведения
мероприятий, отремонтировал и благоустроил
бывший дом гармониста, расчистил
захламленную территорию и планирует
поставить два гостевых дома, в которых
мечтает размещать тех, кто будет приезжать
на фестивали гармонистов. Пробовал он
договариваться с властями взять пруды в
аренду и запустить рыбу (не только для себя
- для любого, кто с удочкой придет: с
простой, а не с электрической) - сказали:
нельзя, пруды общего пользования. Решил он
сделать еще один пруд - опять сказали
нельзя. Почему - объяснили невнятно.
Выходит, уйдут пруды из-за
неотремонтированных плотин - и никому до
того дела не будет, а сделать новый пруд -
нельзя. Иной раз опускаются руки даже у
такого деятельного человека как Н.А.
Василенков, да все убеждаем его - ведь не
все ж так плохо, посмотри, Коля, лучше на
закат. И посмотрит Николай
Алексеевич на закат, и вдохнет
деревенского воздуха, и скажет, уже тише,
спокойнее, но все же с горечью: <Да пусть не
помогают. Не мешали бы только: Кажется, и в
глаза меня не видели, а уже какое-то
предубеждение имеют: вот, мол, приехали из
Москвы, как бы все к рукам не прибрали бы. А
ведь я родом из крестьян, из смоленской
деревни. А места мне ваши нравятся. Да и
песни тоже>. - И опять к нам обращается: - Ну
что? Фестиваль проводить будем? А? Давайте,
приглашайте Заволокина, ансамбли сибирские,
казаков с Дона сам привезу. Составляйте
программу - я помогу. Такие он, Коля, Николай
Алексеевич, идеи предлагает. Дело делает. Что еще из новостей?
Картошку убрали - это одно из важных дел. Но:
как только убирается картошка, и пройдет
радость от ссыпанного в подвал последнего
мешка - тут и заноет, защемит сердце. По
земле заболит, от проклятого неведения: что
же будет с ней, вспашется ли под зиму? Как не
болеть ему, когда на памяти так ясны, словно
это было вчера, мытарства прошлой осени. И
тогда была осень, и тогда оголились поля, и
промотались мы лишь за один день 240 км. по
району. Трактор искали и не нашли. Осталась
земля второй год под зиму не паханной. И так
муторно, и так вспоминать не хочется, и в
рассказах об этих мытарствах кто-то может
подумать, что не все я тогда понял, или не
так: Но ведь было же, было. Чего ж тут
обижаться. Дневник - он ведь тот же
документ, пусть и субъективный. | |
|
Вот
какой была та осеняя круговерть с простыми
земными заботами. Рассказ о мытарствах простого человека по обработке матушки-земли.(Из дневника) 17 октября. Еду в
деревню, надо собрать антоновку. Проехал, по
пути глядя на поля и огороды. Тракторов не
видно. Спрашиваю своих, деревенских, не
слышно ли про распашку? Оказалось, почти все
махнули рукой на картошку - все равно на
трактор нет надежды. Остались мы втроем с
Бурцевым и Комаровым. Придется выкроить
неделю, пожить в деревне, искать или
караулить трактор. 30 октября. В
Петрищево обещали - сельсоветский трактор
вот-вот отремонтируют и приедут пахать. В
Озерках обещали тоже. Кто-то приезжал аж из
Становой, но пахал только своим
родственникам. В деревне пробыл с 26 октября.
Возвращался, заехал в Петрищево: трактор
все еще не сделали. 5 дней прождал-пронадеялся
зря. 8 ноября.
Комаров позвонил, сказал, что надо
срочно ехать в деревню - точно будут пахать,
трактор уже в Озерках. Едем. Трактор стоит
на одном из озерских огородов,
ремонтируется. Тракторист вроде бы обещает:
завтра. 9 ноября. До обеда
прождали - нет. Едем в Озерки. Тракторист
посылает нас:нет-нет, к руководству. Мы,
оценив обстановку, пробуем еще один вариант.
Едем в Грунин Воргол, откуда весной был
трактор. Хоть и не ближний свет, особенно
через Петрищево и Становую - 40 км, но ведь
обещал же нам грунинский тракторист весной!
Промотались, кланяясь на каждом огороде
трактористу, никто так и не поехал - то жена
не дает, то у самого огороды не паханы.
Решили ехать домой, в Елец, заодно заехать в
Петрищево в сельсовет. Прождали Ирину
Николаевну больше двух часов, обзванивая
всех, кто может быть причастным к тракторам.
Наконец, она вернулась и связалась с
руководством хозяйства по телефону. Он дал
добро. Слава Богу, согласие руководства
есть! Памятуя слова тракториста, что в этот
день он уезжать из Озерок не будет, спокойно
поехал в Елец отвозить Комарова на
репетицию в Казинку. У Кириллова кончился
бензин. Два часа стояли, голосовали.
Заправились уже в темноте в полшестого.
Репетиция в шесть. Успеваем. На обратном
пути заехал домой, сказать жене: <Еду в
деревню>. Она только вздохнула, но ее
успокоили мои слова, что трактор уже в
Озерках, завтра точно будет в Польском, и
начальство разрешило. В 20 часов еду назад,
передавать трактористу <благословение>
председателя. В 10-м часу подъехал к Житкову.
Тот спокойно сказал, что трактор уехал в
Петрищево. Через Жилое. По сути, мимо
Польского. Дверь Житкова закрылась. Темнота
несусветная, такая, какая бывает именно в
глухую ноябрьскую ночь. Стыло, тихо и темно.
Есть такое выражение: стоит как дурак. Это
точно определяет мое состояние. Куда теперь?
В Польское: - а чего там ждать? В Елец: -
пустым, с мешком потерянного времени?
Решился ехать к Целыковской в Петрищево -
она же обещала. Свет у нее горит. Вышла, ей
зябко на холоде стоять, одетой по-домашнему.
Развела руками: <А что я могу сделать>?
Постояли-постояли: зябко. Еще одна дверь
закрылась, опять темнота жуткая. А теперь
куда? А? Поехал обратно в Польское, забрал
мешки, в полночь вернулся в Елец. 10 ноября,
воскресение. Позвонил Комаров - давай
поедем завтра в Становое, за помощью.
Вздыхаю - еще живо вчерашнее, по сути -
нынешнее мытарство.
11 ноября,
понедельник. Рано, чтобы застать всех, едем
в Становое. Сидим у Клавдии Ивановны в
отделе культуры. Комаров начинает
рассказывать как в песне: издалека долго, в
деталях: А я смотрю на Клавдию Ивановну.
Вижу, что она слушает, но в понедельник у
каждого руководителя мыслей - на неделю, и
вопросы наши ей явно не по профилю. Оттого
кивает механически, и когда Комаров делает
паузу, еще не изложив суть дела, говорю
коротко: -
За один вчерашний день в поисках трактора
мы проехали по району 230 километров. (Я
обнулил спидометр в утром в Озерках). И - не
нашли. На чем пахать? Глаза у Клавдии
Ивановны осмыслились. Она
вздыхает, а я продолжаю: - Ладно, не в нас дело.
Мы посидели - и уехали в Елец. А деревенские
люди? Как им жить-выживать? Кто-нибудь
подумает о них? К.И. опять глубоко
вздыхает, рассказывает, что и у нее проблем
много. Я подвожу итог,
загибаю пальцы: - Вот смотрите: у нас
в округе на две живые деревни - Петрищево и
Озерки - четыре умирающих: Жилое, Польское,
Лаухино, Бунино. В них в среднем по 3-4 жилых
двора осталось. Каково отношение - два к
четырем?! Мы сегодня печатаем золотыми
буквами вот такие толстые тома <Энциклопедии
ушедших деревень России>, а у нас на глазах (сегодня
- не вчера!) проходит история гибели
русской деревни. Здесь, под боком! На памяти
лишь одного, молодого еще поколения, вот что
случилось: только в одном
Польском в 50-е годы по рассказам было
три колхоза! Три! Потом их сократили, потом
угнали стадо в Озерки. Потом стадо угнали из
Озерок в Петрищево, а вместе с ним и
машинный двор с техникой, а люди, те самые,
который съезжались в 80-е годы из окрестных
бесперспективных деревень поближе к газу и
воде по программе <50 липецких сел>,
остались без работы. Сегодня, я уже слышал,
все хозяйство перемещается еще дальше, то
ли в Кириллово, то ли еще дальше, в Ламское. А
перспектива какая - нетрудно двигать мысль
дальше. И кто же вспомнит теперь и Польском,
о Жилом? Кому они нужны? <Четыре к двум> -
это нынешняя статистика. Из шести
деревень четыре обречены на
уничтожение. Уж если при живых-то людях
разбирают дома в Польском и Жилом,
колхозные дворы в Озерках, то что же будет,
когда съедет из них последний человек! Так,
видно, и по всей России две из трех
деревень никому не нужны. Ни-ко-му. И
никакими словами не убедить меня в обратном,
ведь землю там обрабатывать нечем - это
правда сегодняшнего дня. Была в Польском
последняя надежда - 30-летний конь Васька,
на нем кое-как огороды обрабатывались, был
он единственным транспортным средством и
связью с миром в бездорожье, когда ни зимой,
ни в грязь ни на чем
из деревни не проехать за хлебом, почтой
или, не дай Бог, в больницу. Но прошло его
время - Чалый сдал его по весне, а осенью
забил Чалый скотину, заплакал, вспоминая,
как сдавал на елецкий мясокомбинат корову,
погрузил свои гуни, и уехал жить к детям в
город. И вся связь с миром у деревни зимой
кончилась. И что же нам - спокойно смотреть
на это? Мы ведь, без преувеличения -
свидетели гибели нашей деревни! На
нашей земле! | |
|
Молчит Клавдия
Ивановна. Вздыхая,
рассказывает, что везде так трудно. А потом
набрала номер телефона того председателя,
что обещал уже петрищевскому главе трактор.
Клавдия Ивановна только заикнулась о нас,
как тут же и осеклась, слушая трубку и кивая. - Ну вот, - сказала она,
положив трубку. - Все он знает про трактор и
помнит. А дело в том, что тракторист запил. И
это теперь у него дней на пятнадцать. Так
что, он говорит, если могут они на тракторе
ездить - пусть садятся и пашут. Сами. Вот
так: Закончить бы эту
тему, но - земля не пахана и душа не на месте.
Когда я вернулся, жена сказала: - Да ладно вам ездить,
лопатой будем копать. На четыре мешка
картошки землю вскопаем. И я согласился. 12 ноября, пятница.
Оказалось, что почти согласился. Потому, что
сегодня позвонил Комаров и радостным,
уверенным голосом сообщил, что в Становом
был концерт, на нем пел его хор из Петрищева,
а на концерте были и те люди, кто способен
определиться с распашкой. И они твердо
пообещали на выходные прислать трактор. Так
что завтра надо срочно ехать в Польское. 13 ноября, суббота.
Едем пораньше, заодно везем доски Климову
на пристройку. В Польском Светлана
Александровна. Первый вопрос к ней: -
Трактор был? - Нет. -
Вы тогда ждите, никуда не уходите, мы за
дровами съездим. Ждали всей деревней.
Сидели у Климовых до ночи, прислушиваясь.
Тишина райская. Ни звука, кроме звуков
природы, которыми надо очаровываться. Да не
очаровывается как-то без распашки. В 2 ночи
возвращаемся в Елец. -
Ничего, - говорит по дороге Комаров, - я
завтра в Петрищево на репетицию еду, а потом
будет небольшой праздник по поводу
удачного выступления в Становом, там я им не
спущу. 15 ноября. Утром
позвонил Комарову сам. - Ну что, вспахали? Вздыхает в трубку.
- Нет, не вспахали, -
и тут же бодрым, уверенным голосом
продолжает. - Но зато слушай какой разговор
у нас был. Они мне говорят: 26-го надо
выступить, на Дне Матери. А я им - а нам надо
пахать! Нанимайте танцоров, певцов,
артистов, кого хотите, платите им, а мне
нужно пахать. Вот и думайте: И уехал Комаров. И
так и хочется видеть, как задумались те, от
кого зависит распашка. Только что толку-то
теперь. С ночи мороз, земля колчужками стала,
теперь ее только ломом копать. Замерзли,
остановились и мысли мои - чтобы распахать
землю, зато вернулся я с ними к прошедшему
месяцу битвы с чиновниками за будущий
урожай. И все яснее становилось мне, откуда
взялось понятие: <Умирающая деревня>.
И вспомнилось мне вот что. Неделю назад я, весь
опутанный мыслями на тему <как пахать> ехал
мимо Ивановой избы. Иван сидел на крыльце, и
я остановился поздороваться. Человек на
деревенской дороге - явление редкое,
поэтому, увидев меня, вышла и его сестра,
тетя Шура. Кажется, все ее раздражает, -
и погода, и даже собственная корова. Вот
и теперь, в свойственной ей манере, от
которой каждый из собеседников чувствует
себя источником всех ее проблем, на мое <Здравствуйте,
как живете-можете?> сказала громко и
вызывающе, будто долго ждала, кому бы это
высказать: - Да какая здесь
жизня! Ни больницы, ни хлеба, ни дороги -
ничего! - и обернулась к брату, спокойно
сидевшему и улыбавшемуся мне. - Они вон
сели у машину и уехали. А мы - хоть подыхай
тута. Усе! Весной соберуся и уеду! - Да ладно: -
спокойно, улыбаясь большим ртом, сказал
Иван. - Усе нормально, живем: - Да какая эта жизня!
Уеду и усе! - опять повторила тетя Шура и
отвернулась. Живет она в
Соловьево, в тридцати километрах отсюда, и
года три назад приезжала
вместе с коровой зимовать к брату, но
надолго ее не хватило. Пожив с год, она
уехала. Конечно, она права. А Иван, живущий
один в этой избе вот уже больше десяти лет
после смерти матери? У него своя какая-то
правда. Правда долго-и-всетерпения,
вселенского, извечного. И, поняв Ивана,
можно понять русского человека. Если умом
судить - Иван кругом не прав, а ежели: И чем
судить-понимать, какой меркой его философию-правоту?
Подумав, прихожу к выводу: крест русского
человека - нести через всю свою жизнь и
заботу о земле, и соседей друзей, и с соседей-недругов,
и власть, и стихию можно по какой-то формуле.
Точка этой формулы - та середина крестного
знамения, которой он, православный, и не
касается. И носит его, православного, ото
лба (ума) донизу (еще бы!), и справа налево.
Тут тебе и география, и судьба, и русская
неразбериха. И между этими качаниями -
мытарствами его та заветная, неприкасаемая
середка - душа. Вот если ею, а не умом
смотреть на мир - то прав Иван. Смирение -
высшая добродетель. Потому - душа: А я все
про трактор думал. Вот ведь история какая.
Что еще было в деревне?
Пока писалось письмо, пришло известие, что в
Становлянской больнице умер еще один
постоянный житель Польского, Иван Мореевич
Жуков. И осталось в деревне 2 местных жителя:
Иван Филиппович Кузнецов
65 лет и Алексей Васильевич Новиков 75.
Несмотря на это - уверен, что и зимой над
деревней будут дымиться трубы, несмотря
даже на отсутствие воды и света. Нам не
впервой - какую войну пережили! Что решили на Круглом столе? Ни нам без деревни не выжить, ни деревне без нас. Весной, в мае провести здесь, в Польском, Всероссийский фольклорный фестиваль под тем же названием <Деревня, которой нет на карте>, а пока совместными усилиями помогать деревне, делать дорогу, обустраивать Центр деревенской культуры. А главное - строить Храм. Первый камень мы уже заложили. Приложение
к докладу
Вот что говорит документ об истории Польского: <Деревня
Польская и выселки из деревни Польской,
собственники. До 10 ревизии крестьяне этих
селений составляли одну барщину, жили при
господской усадьбе. Лет за 20 до воли 5 душ
были выселены из имения в поле; затем лет за
5 до воли туда же было выселено еще 10 душ,
которые и образовали собою Польские
выселки.
До Положения крестьяне отбывали изд.
пов. (издушную повинность? А.Н.)
С 1864 года платили оброк, а в 1880 вышли на
выкуп. До 1861 года земли в пользовании
крестьян было 174 десятины, по 7,5 десятины на
тягло, из этого числа, по уставной грамоте, в
наделе крестьянам поступило 162 десятины,
остальные 12 как излишек против нормального
надела, отошли к владельцу. На души перешли
после размежевания; поделили на число
ревизских душ - в деревне на 39 душ и в
выселках на 15; при той разверстке остаются и
теперь. Земля у каждого селения в отдельных
особняках; прогоны и проезды на поля
свободные. Почва - на 1/3 чернозем и 2/3 суглинок, глина и камень. Поверхность
полей неровная, много оврагов и бугров. При
первоначальном разделе землю ровняли по
качеству; в каждом клину на душу пришлось по
3 загона, мерою - 2 по 10х80 сажен и 15х80 саж.
Сенокосов нет. Лес только у крестьян д.
Польской - 2 десятины дубового,
полустроевого, поделен на дворы. Выпаса не
нанимают, скот пасут по своим угодьям и
большой дороге, которая пролегает подле
селения. Мирских доходов нет. Сельские
расходы общие в обоих селениях, так как они
составляют одно административное общество,
расходы эти следующие: старосте 11 руб.,
писарю 6р. 60 коп., церков. Стор. 3р. 40 коп., на
молебны 8 руб, на отправку податей 2 р.,
пастухам - в деревне 30 руб, и в выселках 18
руб. В селении есть хлебный магазин, в марте
1886 г. было засыпано ржи 25 чет., овса не было>. Сборник статистических сведений по Елецкому уезду за 1887 год. Москва, тип. Исленьева, 1887 год. Издание Орловского губернского земства. Стр. 74. Александр Новосельцев
| |
|
|
|
|
|
 | |||||
| |||||
